Обобщение материалов дел, судебные акты по которым пересмотрены в кассационном порядке во втором квартале 2014 года

Проблема повышения эффективности кассационного производства, как одного из процессуально-правовых инструментов стабилизации экономических правоотношений решалась в отчетном периоде посредством наибольшего обеспечения реального доступа к правосудию, качественного рассмотрения дел и поддержания судебной практики в округе в состоянии единства.

Второй квартал 2014 года отмечен снижением числа рассмотренных дел – 1134, что на 10 процентов меньше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Кассационных жалоб поступило 1459, тогда как в прошлом году их было 1642. При этом возвращенных жалоб стало больше вместо 6,4 процента в прошлом периоде до – 8,2 процента во втором квартале 2014 года.

В анализируемом отчетном периоде отменные дела составили 7,6 процента (87 дел), что на 31 процент больше, чем в прошлом году (4,7 процента).

По пяти делам производство прекращено: в трех случаях в связи с утверждением мирового соглашения, в двух – в связи с отказом истца от иска.

Больше всего отмененных вердиктов в анализируемом периоде оказалось у арбитражных судов Республики Марий Эл – 12,1 процента, Кировской области – 11,2 процента и Республики Коми – 10,6 процента. Лучшими являются показатели у Арбитражных судов Владимирской (3,5 процента) и Костромской (4 процента) областей.

На 6,1 процента стало меньше дел, направленных на новое рассмотрение и для рассмотрения по существу, что свидетельствует о стабильном характере решений, выносимых арбитражными судами, входящими в округ, и в совокупности составило 49,7 против 55,8 процента во втором квартале 2013 года.

Данные статистики указывают на увеличение количества отмененных судебных актов по причине неправильного применения норм материального права – 44,8 процента (39 дел) в анализируемом отчетном периоде 2014 года (25 процентов (15 дел) во втором квартале 2013 года). Значительно меньше стало отмененных актов ввиду несоответствия выводов суда обстоятельствам дела (28,7 процентов против 55 процентов в прошлом году).

Увеличилось количество дел, судебные акты по которым признаны ошибочными из-за нарушений процессуальных норм – 24 процента (21 дело), во втором квартале 2013 года – 13,3 процента.

Наглядно показатели работы суда представлены в таблице.

Подлежали отмене следующие неправосудные вердикты ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

* При исчислении неустойки суд исходил из всей суммы основного долга, которая включала как стоимость работ, предусмотренных договором, так и стоимость работ, не предусмотренных этим договором, что является неправомерным.

Общество и строительная компания заключили договор, по условиям которого общество (подрядчик) приняло на себя обязательство на основании проектно-сметной документации выполнить работы по устройству полов, штукатурке и покраске, строительная компания (заказчик) по правилам встречного исполнения обязался принять результат работ и оплатить его.

В договоре указаны начальный (14.04.2011) и конечный (01.11.2011) сроки выполнения строительных работ и их стоимость.

Работы заказчик оплатил частично, что и послужило основанием для обращения общества в суд с иском о взыскании долга и неустойки.

Руководствуясь статьями 190, 192, 309, 314, 330, 333, 421, 711, 740, 746, 753 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции взыскал с ответчика сумму долга по оплате выполненных подрядных работ и неустойку, рассчитанную в соответствии с условиями договора. Апелляционный суд, руководствуясь аналогичными нормами права, статьей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, отменил решение суда первой инстанции. Суд рассмотрел дело по правилам суда первой инстанции и взыскал с ответчика в пользу истца другую сумму основного долга и неустойку, которую снизил на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа пришел к следующим выводам.

Пунктом 2.2 договора подряда определена ответственность за нарушение сроков оплаты выполненных строительных работ в виде неустойки в размере 0,5 процента от неуплаченной суммы долга за каждый день просрочки. Срок исполнения денежного обязательства указан в пункте 2.1 договора.

Факт нарушения ответчиком сроков оплаты работ установлен судом апелляционной инстанции и подтвержден материалами дела, в связи с чем апелляционный суд пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика неустойки.

Ответчик заявил ходатайство об уменьшении неустойки на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Оценив заявленную ко взысканию неустойку, апелляционный суд пришел к выводу о наличии оснований для снижения ее размера. Вместе с тем при исчислении неустойки апелляционный суд исходил из всей суммы основного долга ответчика, которая включает как стоимость работ, предусмотренных договором подряда, так и стоимость работ, не предусмотренных этим договором. В рассматриваемом случае каких-либо дополнительных соглашений о выполнении работ, не предусмотренных договором, стороны не заключали, переписку по данному вопросу не вели, поэтому названные работы являлись внедоговорными обязательствами, и начисление договорной неустойки за просрочку оплаты этих работ не предусмотрено.

С учетом изложенного постановление апелляционного суда подлежит отмене, дело – направлению на новое рассмотрение в апелляционный суд с целью правильного определения размера неустойки и установления обстоятельств, свидетельствующих о несоразмерности начисленной неустойки последствиям, связанным с просрочкой оплаты выполненных работ. (Дело № А38-1735/2012).

* Судебные акты содержат лишь указания на факт незаконного удержания Предприятием некоего имущества истца, состав, качественные и количественные характеристики которого не были предметом исследования судов, следовательно, виндикационный иск подлежит дополнительной проверке.

Предприятие (арендодатель) и Общество (арендатор) заключили договор аренды движимого имущества – вагона-холодильника. В протоколе осмотра указанного объекта движимого имущества, проведенном сотрудниками полиции в присутствии представителей сторон, отражено наличие в вагоне пластиковых труб различного диаметра и двух мешков сыпучего вещества. Вступившим в законную силу решением суда по делу № А29-4202/2012 установлено, что с августа 2012 года Предприятие прекратило доступ Общества в арендованный вагон, в котором находилось имущество арендатора.

Незаконное удержание Предприятием спорного имущества послужило основанием для обращения Общества в суд с иском.

Арбитражный суд решением, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, удовлетворил иск, поскольку пришел к выводу о том, что Общество доказало право собственности на спорное имущество и факт его незаконного нахождения у Предприятия.

Кассационная инстанция сочла вывод неправомерным и направила дело на новое рассмотрение.

Юридически значимыми для удовлетворения виндикационного иска условиями являются: наличие у истца права собственности на истребуемую вещь; утрата фактического владения вещью; возможность выделить вещь при помощи индивидуальных признаков из однородных вещей; фактическое нахождение вещи в чужом незаконном владении ответчика на момент рассмотрения спора.

В качестве доказательств, определяющих существенные обстоятельства по данному делу, суды приняли протокол осмотра от 21.03.2012 и вступившее в законную силу решение суда делу № А29-4202/2012 и сделали вывод о доказанности наличия в совокупности признаков, необходимых для удовлетворения заявленного иска. Вместе с тем судебные акты по делу № А29-4202/2012 содержат лишь указания на факт незаконного удержания Предприятием некоего имущества истца, состав, качественные и количественные характеристики которого не были предметом исследования по делу, а протокол осмотра от 21.03.2012 не был оценен судами с точки зрения наличия в нем сведений, на основании которых возможно идентифицировать поименованное в документе имущество в качестве индивидуально определенных вещей.

Вопреки доводам ответчика вопрос о наличии истребованного имущества во владении Предприятия на момент рассмотрения спора суды оставили без внимания.

Без установления данных обстоятельств вывод суда первой инстанции, нашедший поддержку в суде апелляционной инстанции, о правомерности использования истцом такого вещно-правового способа защиты, как виндикационный иск является преждевременным и подлежит дополнительной проверке. (Дело № А29-4875/2013).

* Суды фактически разрешили строительство, не выяснив судьбу объекта недвижимого имущества (сооружения причальной стенки), расположенного на застраиваемой территории, с учетом волеизъявления его собственника, что является незаконным.

По результатам конкурса на право заключения договора аренды объектов федеральной собственности Теруправление (арендодатель) и общество (арендатор) заключили договор аренды государственного имущества.

Арендатор вправе осуществлять неотделимые улучшения предмета аренды с письменного согласия арендодателя (пункт 1.5 договора). В пунктах 2.2.4 и 2.2.7 договора предусмотрена обязанность арендатора заключить договор страхования объекта и не предоставлять арендованное имущество в пользование или субаренду третьим лицам без согласия арендодателя. В случае нарушения данных обязательств, а также при расторжении договора аренды земельного участка
арендодатель вправе расторгнуть договор в одностороннем порядке (пункт 5.3 договора). Администрация Нижнего Новгорода выдала обществу разрешение
на строительство туристического комплекса с подсобными подземными помещениями и трансформаторными подстанциями на арендуем участке.

Теруправление провело проверку использования федерального имущества и установило, что на части спорного земельного участка проводятся работы по строительству туристического комплекса. Арендодатель направил арендатору уведомление об одностороннем отказе от договора аренды государственного имущества и предложил расторгнуть договор аренды земли. Несогласие общества расторгнуть договор аренды в добровольном порядке и незаконность прекращения договора аренды послужили основаниями для обращения сторон в арбитражный суд с исками.

Удовлетворив требование общества о признании недействительным уведомления об одностороннем отказе от договора аренды государственного имущества, суды двух инстанций исходили из того, что арендодателю было известно об осуществлении арендатором строительных работ на спорной площадке, и расценили действия по прекращению данной сделки как злоупотребление правом.

Однако наличие у ответчиков информации об осуществлении строительных работ никоим образом не характеризует их действия как недобросовестное осуществление гражданских прав, поскольку в качестве злоупотреблением правом могут рассматриваться исключительно действия, заведомо направленные на причинение вреда другому лицу.

За Российской Федерацией зарегистрировано право собственности на земельный участок под причальную стенку (сооружение), которая является сложной вещью. Технические характеристики сооружения и отдельных его элементов, в том числе площадь и конкретное месторасположение на застраиваемом земельном участке, а также вопрос возможно ли одновременное существование на спорной площадке вновь возводимого комплекса и уже существующего государственного имущества, суды не выяснили. При этом без установления данных обстоятельств и исследования вопроса о том, не являются ли действия Теруправления по отказу от договора попыткой защитить государственное имущество от разрушения, вывод судов о недобросовестности оспариваемых действий арендодателя является преждевременным.

Отказывая в удовлетворении требования Теруправления о расторжении договора аренды земельного участка, суды исходили из того, что истец пропустил срок исковой давности для обращения с данным иском, посчитав, что течение срока необходимо исчислять с даты проведения проверки переданного в аренду имущества, когда арендодателю стало известно о нарушении своих прав осуществлением строительства. Право требовать расторжения договора в судебном порядке могло возникнуть у Теруправления с момента завершения обязательной досудебной процедуры урегулирования сторонами данного вопроса. Ранее этой даты оснований для обращения Теруправления за судебной защитой не имелось. С учетом изложенного вывод судов о том, что начало течения срока исковой давности к требованию о судебном расторжении договора аренды следует исчислять с момента проведения проверки по использованию государственного имущества, следует признать ошибочным.

В качестве основания для расторжения договора арендодатель указал на нецелевое использование земельного участка, самовольное распоряжение участком без согласия арендодателя. Вместе с тем содержащаяся в договоре ссылка на возможность иного применения объекта найма не наделяет арендатора правом на его использование для строительства, поскольку установлен особый порядок приобретения такого права, предусмотренный земельным законодательством (статьи 30-32 Земельного кодекса Российской Федерации). Материалы дела не подтверждают, что был отведен в установленном законом порядке земельный участок под строительство туристического комплекса. Выдача компетентным органом местного самоуправления разрешения на строительство не может служить доказательством законности действий арендатора земельного участка, поскольку земельный участок, в отношении которого выдано разрешение на строительство, никогда для строительства не предоставлялся.

Суд округа направил дело № А43-581/2013 на новое рассмотрение.

* Для признания сделки недействительной по основанию подозрительности необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие в совокупности обстоятельств с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 5 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума от 23.12.2010 № 63).

Общество (лизингодатель) и общество «ТОП» (лизингополучатель) заключили договор лизинга, по условиям которого лизингодатель обязался передать лизингополучателю во временное владение и пользование указанное в спецификации имущество, а лизингополучатель – принять объект лизинга и уплачивать за пользование имуществом лизинговые платежи в порядке и сроки, предусмотренные договором. Договором предусмотрена возможность последующего приобретения лизингополучателем права собственности на предмет лизинга (пункт 1.1 договора). Во исполнение договора лизинга лизингодатель приобрел транспортное средство по договору купли-продажи и передал его лизингополучателю по акту приема-передачи. В счет внесения лизинговых платежей лизингополучатель уплатил лизингодателю 1 300 002 рубля 34 копейки, из которых 763 592 рубля 83 копейки, по мнению конкурсного управляющего, является частью выкупной стоимости предмета лизинга.

Стороны внесли изменения в условия договора лизинга путем подписания дополнительного соглашения. Из пункта 1.2.1 дополнительного соглашения следует, что предмет лизинга предоставляется лизингополучателю за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей без права последующего приобретения права собственности на него. Все лизинговые платежи являются платежами за владение и пользование предметом лизинга и не включают выкупную стоимость предмета лизинга (выкупную цену предмета лизинга).

Дополнительным соглашением исключено условие о переходе права собственности на предмет лизинга по окончании срока действия договора лизинга и, как следствие, прямо предусмотрено, что плата за переход права собственности на транспортное средство (выкупная стоимость предмета лизинга) в состав лизинговых платежей не входит.

В связи с неуплатой лизингополучателем более двух лизинговых платежей подряд договор лизинга расторгнут по инициативе лизингодателя, которому транспортное средство возвращено по акту приема-передачи.

Арбитражный суд определением возбудил в отношении общества «ТОП» дело о несостоятельности (банкротстве). Решением должник признан банкротом, в отношении его имущества открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре, применяемой в деле о банкротстве к отсутствующему должнику. Определением упрощенная процедура, применяемая в деле о банкротстве должника, прекращена и открыто конкурсное производство, предусмотренное главой VII Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий счел дополнительное соглашение к договору лизинга подозрительной сделкой и оспорил ее законность на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника о признании дополнительного соглашения к договору лизинга недействительной сделкой по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, суды обеих инстанций исходили из недоказанности причинения вреда имущественным правам кредиторов должника.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа направил дело на новое рассмотрение в силу следующего.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление от 23.12.2010 № 63) разъясняется, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие в совокупности следующих обстоятельств:

а) сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов (применительно к этому обстоятельству законодательство о банкротстве вводит ряд презумпций, в силу которых наличие указанной цели предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2 – 5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве);

б) в результате совершения сделки причинен вред имущественным правам кредиторов (при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества);

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (при этом абзацем первым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презюмируется осведомленность другой стороны об этом, в том числе если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При принятии обжалованных судебных актов суды не исследовали всех обстоятельств, подлежащих доказыванию, с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 5 постановления от 23.12.2010 № 63.

Вместе с тем вывод судов обеих инстанций о том, что в результате совершения спорной сделки не нарушены имущественные права кредиторов, не соответствует положениям 32 абзаца статьи 2 и пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Вред, причиненный имущественным правам кредиторов, – уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В настоящем деле договор лизинга предполагал переход права собственности на предмет лизинга в случае уплаты всех лизинговых платежей, поэтому представляется очевидным, что лизинговые платежи включают в себя выкупную стоимость предмета лизинга. Согласившись с условиями дополнительного соглашения о том, что лизинговые платежи не включают в себя выкупную стоимость предмета лизинга и что у лизингополучателя отсутствует право на получение предмета лизинга в собственность, должник ухудшил свое положение по сравнению с условиями договора лизинга: в результате заключения спорного дополнительного соглашения произошло уменьшение стоимости или размера имущества должника, следовательно, причинен вред имущественным правам кредиторов общества «ТОП». У судов нее имелось правовых оснований для вывода об обратном. (Дело № А38-2763/2011).

В анализируемом периоде можно выделить следующие нарушения процессуальных норм.

* Прекращение производства является незаконным, если затрагивает права и законные интересы кредитора, влияет на формирование конкурсной массы должника и размер удовлетворения требований кредиторов.

Птицефабрика обратилась в суд с иском к обществу и ООО об истребовании из чужого незаконного владения автомашины. К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен арбитражный управляющий. Решением суда в удовлетворении иска отказано, производство в отношении ООО прекращено. Постановлением апелляционного суда это решение отменено, производство дела прекращено в связи с отказом от иска.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа отменил состоявшиеся судебные акты, направив дело на рассмотрение по существу, так как производство прекращено незаконно.

ООО в порядке статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обратилось в Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа с кассационной жалобой.

В части 5 статьи 150 АПК РФ предусмотрено, что арбитражный суд не принимает отказ истца от иска, если это противоречит закону или нарушает права других лиц. В этих случаях суд рассматривает дело по существу.

Данная норма подлежит применению и в тех случаях, когда арбитражный управляющий выступает от имени должника в суде. Таким образом, при представлении интересов должника в суде арбитражный управляющий в целях реализации имеющихся у него процессуальных полномочий обязан исходить не только из интересов должника, но и его кредиторов, руководствуясь при этом принципами разумности и добросовестности.

Из пункта 11 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.05.2012 № 150 следует, что права кредитора считаются нарушенными также в случае, когда неправомерные действия конкурсного управляющего повлекли уменьшение или неувеличение конкурсной массы должника.

ООО является кредитором истца, его требование о взыскании задолженности включено в реестр требований кредиторов, поэтому принятие судом апелляционной инстанции отказа Птицефабрики от иска напрямую затрагивает права и законные интересы названного лица, поскольку влияет на формирование конкурсной массы должника и размер удовлетворения требований его кредиторов. (Дело № А29-1908/2013).

* Предостережение не затрагивало прав и законных интересов фабрики в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, поэтому оно не может быть оспорено в арбитражном суде в порядке, установленном нормами главы 24 АПК РФ.

Из материалов дела следует, что гражданин С. зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя 22.11.2005, о чем в Единый государственный реестр индивидуальных предпринимателей внесена запись за основным государственным регистрационным номером. В августе, сентябре 2013 года Прокуратурой на основании обращений граждан, являющихся работниками кондитерской фабрики, проведена проверка, в результате которой установлено следующее. Решением суда по делу № А28-1975/2013 фабрика признана несостоятельной (банкротом) и в отношении нее открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден гражданин С. В начале августа 2013 года работники фабрики были уведомлены арбитражным управляющим об увольнении на основании пункта 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации по истечении двух месяцев со дня получения уведомления.

Полагая, что расторжение трудовых договоров с работниками фабрики до завершения процедуры конкурсного производства является неправомерным, исполняющий обязанности прокурора, объявил конкурсному управляющему предостережение о недопустимости нарушения трудового законодательства, в котором потребовал от гражданина С. принять меры по недопущению таких нарушений, о чем в письменном виде сообщить в прокуратуру района.

Не согласившись с предостережением Прокуратуры, арбитражный управляющий обратился в суд с соответствующим заявлением.

Руководствуясь статьями 4, 27, 29, 198, 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), статьями 2, 20, 129 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 81, 180 Трудового кодекса Российской Федерации, статьями 1, 22, 25.1 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее – Закон о прокуратуре), суд первой инстанции пришел к выводу о незаконности оспариваемого предостережения и отменил его. Предостережение Прокуратуры признано не соответствующим статье 180 Трудового кодекса Российской Федерации и части 2 статьи 129 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Апелляционный суд руководствовался аналогичными нормами права и оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа не согласился с мнениями судов и пришел к следующим выводам.

В части 1 статьи 198 АПК РФ установлено право на обращение в арбитражный суд граждан, организаций и иных лиц с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если ими нарушаются права и законные интересы заявителей в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Критериями подведомственности спора арбитражному суду являются субъектный состав и экономический характер спора.

В соответствии со статьей 25.1 Закона о прокуратуре в целях предупреждения правонарушений и при наличии сведений о готовящихся противоправных деяниях прокурор или его заместитель направляет в письменной форме должностным лицам, а при наличии сведений о готовящихся противоправных деяниях, содержащих признаки экстремистской деятельности, руководителям общественных (религиозных) объединений и иным лицам предостережение о недопустимости нарушения закона. В случае неисполнения требований, изложенных в указанном предостережении, должностное лицо, которому оно было объявлено, может быть привлечено к ответственности в установленном законом порядке. Следовательно, предостережение о недопустимости нарушения закона является одной из форм осуществления прокурорского надзора, мерой профилактического воздействия, принимаемой в целях предупреждения правонарушений.

Как видно из материалов дела, оспариваемое предостережение о недопустимости нарушения трудового законодательства адресовано арбитражному управляющему фабрики, гражданину С., а не юридическому лицу, и содержит предупреждение о том, что в случае нарушения действующего трудового законодательства С. может быть привлечен к административной или уголовной ответственности. В рассматриваемом случае предостережение не возлагает на С. каких-либо обязанностей, а носит информационно-предупредительный характер и относится к нарушениям в сфере трудового законодательства. (Дело № А28-11651/2013).

Среди актов, отмененных ввиду неправильного применения норм материального права, большую часть составляют акты, основанием для отмены которых является неприменение закона, подлежащего применению.

* Предметом договора цессии являлись денежные средства, а не алкогольная продукция, следовательно уступка права требования оплаты стоимости поставленной алкогольной продукции не противоречит требованиям статьи 26 Федерального Закона № 171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции».

Торговый дом (продавец) и общество (покупатель) подписали договор поставки, во исполнение которого продавец передал покупателю продукцию, а последний ее не оплатил. Торговый дом (цедент) и ООО (цессионарий) подписали договор цессии, согласно которому цедент уступил цессионарию право требования долга с общества по договору поставки. Неисполнение обязательства по оплате поставленной алкогольной продукции послужило основанием для обращения ООО с иском в суд.

Руководствуясь статьями 307, 309, 382, 384 и 388 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), пунктом 1 статьи 26 Федерального Закона № 171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» (далее – Закон № 171-ФЗ), суд первой инстанции посчитал, что договор уступки права требования не противоречит закону, поэтому взыскал с общества в пользу ООО задолженность по оплате алкогольной продукции. Апелляционный суд не согласился с выводом суда первой инстанции, посчитав, что договор цессии нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 26 Закона № 171-ФЗ, и является ничтожным.

По мнению суда округа постановление апелляционного суда подлежит отмене, а решение первой инстанции оставлению в силе на основании следующего.

Согласно пункту 1 статьи 26 Закона № 171-ФЗ в области производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции запрещается заключение договоров об уступке требования, если указанные сделки совершаются в отношении алкогольной продукции. Заключенные в таких случаях договоры считаются ничтожными.

Следовательно, уступка права требования оплаты стоимости поставленной алкогольной продукции сама по себе не противоречит требованиям статьи 26 названного закона, поскольку не представляет угрозы для нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан, экономических интересов Российской Федерации, обеспечения безопасности указанной продукции, нужд потребителей в ней, а также не препятствует осуществлению контроля за соблюдением законодательства, норм и правил в области производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции.

Суд первой инстанции установил и материалами дела подтверждается, что предметом договора цессии являлись денежные средства (задолженность по оплате товара), а не алкогольная продукция и пришел к обоснованному выводу о том, что в рассматриваемой ситуации не подлежит применению статья 26 Закона № 171-ФЗ, а вывод суда апелляционной инстанции о ничтожности договора цессии вследствие нарушения при его заключении запрета, установленного названной статьей, сделан при неправильном применении статьи 388 ГК РФ и пункта 1 статьи 26 Закона № 171-ФЗ. (Дело № А43-27156/2012).

* В случае несвоевременного выполнения Минфином России своих административно-правовых обязанностей по исполнению судебного акта и перечисления денежных сумм взыскатель не лишен возможности использовать меры судебной защиты.

Решением суда по делу № А11-3664/2011 с Департамента финансов, бюджетной и налоговой политики Администрации за счет казны области в пользу общества взысканы убытки, понесенные обществом в связи с предоставлением льгот по провозной плате за перевозку обучающихся железнодорожным транспортом общего пользования в пригородном сообщении в 2010 году. Решение суда по указанному делу вступило в силу 26.03.2012, выдан исполнительный лист. Судебное решение было исполнено 03.12.2012, о чем свидетельствует платежное поручение.

Просрочка исполнения судебного решения явилась основанием для обращения истца в арбитражный суд с иском о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Отказывая в удовлетворении иска в части, суды руководствовались статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 242.1 и 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации и исходили из того, что просрочка исполнения судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на денежные средства за счет казны, наступает с момента нарушения органом федерального казначейства трехмесячного срока на принудительное исполнение решения суда, установленного в статье 242.6 Бюджетного кодекса Российской Федерации.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа счел вывод судов несостоятельным, установив следующее.

Согласно статье 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации. Неисполнение судебных актов, а также невыполнение требований арбитражных судов влекут за собой ответственность, установленную данным Кодексом и другими федеральными законами.

Обязанность исполнения судебного акта лежит на должнике независимо от совершения взыскателем действий по принудительному исполнению судебного решения. В то же время Бюджетный кодекс Российской Федерации норм об ответственности за нарушение Минфином России срока исполнения судебных актов не содержит. В случае несвоевременного выполнения Минфином России своих административно-правовых обязанностей по исполнению судебного акта и перечислению денежных сумм взыскателю последний не лишен возможности использовать меры судебной защиты по правилам, предусмотренным нормами материального права, в частности, путем предъявления самостоятельного требования о взыскании процентов, начисленных в порядке, установленном статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Указанная позиция изложена в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.10.2013 № 6309/13, от 01.03.2011 № 967/10, от 14.12.2010 № 8893/10 и соответствует практике Европейского Суда по правам человека (пункт 69 постановления ЕСПЧ от 15.01.2009 по делу «Бурдов против России (№ 2)»). Дело № А11-10693/2012.

* Судебный пристав-исполнитель не принял мер, направленных на полное и своевременное исполнение требований исполнительного документа, на основании чего его действия признаны незаконными.

Судебный пристав-исполнитель на основании исполнительных документов, выданных судом по делам № А43-26914/2009, А43-367/2011, А43-28679/2010,
А43-683/2011, А43-28661/2010, вел сводное исполнительное производство № 23995/10/29/52СД по взысканию с ООО (Общество) в пользу Сервис-1 задолженности.

Посчитав, что судебный пристав-исполнитель не принял всех мер, направленных на полное и своевременное исполнение требований исполнительного документа, Общество обратилось в арбитражный суд.

Руководствуясь статьей 198 АПК РФ, статьями 1, 12, 36, 64 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее − Закон № 229-ФЗ), суд отказал в удовлетворении заявленного требования. Суд пришел к выводу о том, что судебный пристав-исполнитель не допустил незаконного бездействия по исполнению требований исполнительного документа. Апелляционный суд согласился с выводом суда первой инстанции и оставил решение без изменения.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа отменил состоявшиеся судебные акты и пришел к следующим выводам.

Как установили суды, сводное исполнительное производство № 23995/10/29/52/СД, включающее исполнительные производства, возбужденные по заявлению Сервис-1 в отношении ООО, начиная с октября 2009 года, не окончено.

04.10.2010 судебный пристав вынес постановление об обращении взыскания на денежные средства должника. После указанной даты судебный пристав-исполнитель распределял поступающие от должника денежные средства (до марта 2012 года).

В период с января 2012 года и до момента обращения Общества в суд с исковым заявлением (сентябрь 2012 года) единственным действием, совершенным судебным приставом-исполнителем, было распределение средств, поступивших в марте 2012 года на депозитный счет на основании инкассового поручения, выставленного в банк 2011 году. При этом данные денежные средства погасили лишь часть задолженности; в настоящее время долг, со слов представителя заинтересованного лица, составляет более полутора миллиона рублей. Вместе с тем с марта 2010 года судебный пристав-исполнитель располагал сведениями о наличии у должника 12 земельных участков и 15 объектов недвижимого имущества, в отношении которых вынесено постановление о запрете распоряжаться имуществом от 22.03.2010, и на часть данных объектов наложен арест.

Суд апелляционной инстанции отклонил довод Общества о том, что судебным приставом-исполнителем допущено незаконное бездействие, выразившееся в непринятии мер по оценке и реализации арестованного имущества в период с января по ноябрь 2012 года, указал, что данные действия не реализованы судебным приставом-исполнителем ввиду обжалования ООО в суде постановления о принятии оценки от 05.08.2011 (дело № А43-21354/2011).

Вместе с тем, суд определением от 07.12.2011 прекратил производство по делу № А43-21354/2011 в связи с отказом ООО от заявленных требований. Таким образом, с указанной даты у судебного пристава-исполнителя отсутствовали препятствия для дальнейших исполнительных действий, в том числе для повторной оценки объектов недвижимого имущества и их последующей продажи.

Постановление об участии специалиста в исполнительном производстве было вынесено судебным приставом-исполнителем в ноябре 2012 года – после того, как суд принял к производству заявления Общества о признании незаконным бездействия судебного пристава-исполнителя (октябрь 2012 года).

При таких обстоятельствах вывод судов о том, что судебным приставом-исполнителем в 2012 году (с января 2012 года и до обращения Общества в арбитражный суд) принимались необходимые меры, направленные на исполнение требований исполнительных документов, в том числе меры по оценке и реализации арестованного имущества ООО, ошибочен и основан на неправильном применении Закона № 229-ФЗ.(Дело № А43-25360/2012).

* Конкурсный управляющий не проявил заботливость и осмотрительность, которые следовало бы ожидать в аналогичной ситуации при аналогичных обстоятельствах от арбитражного управляющего, что исключает возможность признания его поведения разумным и добросовестным.

В отношении Общества (должник) введена процедура внешнего управления, внешним управляющим утверждена Г. В ходе внешнего управления осуществлено замещение активов должника, в результате которого создана Компания, акции которой включены в конкурсную массу Общества. Должник признан банкротом, открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим утвержден С.

Управление направило конкурсному управляющему С. требование об оспаривании сделки должника по замещению активов.

Посчитав, что бездействие конкурсного управляющего, выразившееся в непринятии мер по оспариванию сделки, является неправомерным, уполномоченный орган обратился в суд с жалобой. Определением суда первой инстанции жалоба удовлетворена. Апелляционный суд отменил определение, мотивировав свое мнение тем, что Управление не представило доказательств, подтверждающих ненадлежащее исполнение С. требований Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Вменяемое конкурсному управляющему бездействие не подтверждено, отсутствуют доказательства тому, что поведение конкурсного управляющего незаконно, противоречит принципам разумности, осмотрительности и деятельности в интересах кредиторов, привело к нарушению их прав, к возникновению убытков.

Суд округа не согласился с позицией апелляционного суда, а поддержал мнение первой инстанции.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 31 Постановления ВАС РФ от 23.12.2010 № 63, отдельный кредитор или уполномоченный орган вправе обратиться к арбитражному управляющему с предложением об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В случае отказа или бездействия управляющего этот кредитор или уполномоченный орган также вправе в порядке статьи 60 Закона о банкротстве обратиться в суд с жалобой на отказ или бездействие арбитражного управляющего; признание этого бездействия (отказа) незаконным может являться основанием для отстранения арбитражного управляющего. В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.02.2012 № 15935/11 по делу № А21-1723/2010 разъяснено, что в силу пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника и кредиторов. Это означает, что при рассмотрении предложения об оспаривании сделки арбитражный управляющий обязан проанализировать, насколько убедительны аргументы кредитора и приведенные им доказательства, а также оценить реальную возможность фактического восстановления нарушенных прав должника и его кредиторов в случае удовлетворения судом соответствующего заявления.

Суды установили, что конкурсный управляющий Общества С. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделки по замещению активов должника. Определением заявление конкурсного управляющего оставлено без движения в связи с нарушением им статей 125 и 126 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; суд предложил устранить допущенные нарушения. В результате неисполнения данного требования определениемзаявление об оспаривании сделки о замещении активов возвращено конкурсному управляющему.

На собрании кредиторов должника, принято решение не обязывать конкурсного управляющего направлять в суд заявление о признании сделки по замещению активов должника недействительной. После проведенного собрания кредиторов в адрес уполномоченного органа конкурсным управляющим направлено письмо в ответ на требование, к которому был приложен анализ сделок по замещению активов.

По смыслу статьи 20.3 Закона о банкротстве, С., действуя добросовестно и разумно,имея высшее образование, пройдя соответствующую подготовку и стажировку, должен был предпринять все необходимые меры для устранения нарушений, послуживших основанием для оставления заявления без движения, в установленный судом срок.

Оснований для выводов о том, что такое поведение конкурсного управляющего С. основывалось на каких-то объективных причинах и последний проявил заботливость и осмотрительность, которые следовало бы ожидать в аналогичной ситуации при аналогичных обстоятельствах от арбитражного управляющего, не имеется, что исключает возможность признания его поведения разумным и добросовестным. По мнению суда кассационной инстанции, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительной сделки по замещению активов должника, искусственно создавая видимость законности своего бездействия. Согласно пункту 31 Постановления от 23.12.2010 № 63 собрание кредиторов вправе принять решение не оспаривать какую-либо сделку должника, однако конкурсный управляющий не связан таким решением и может оспорить сделку по своей инициативе.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения жалобы уполномоченного органа на действия конкурсного управляющего.( Дело № А28-17311/2009).

Результаты проведенного обобщения предлагается обсудить на заседании президиума суда округа. Обзор о причинах пересмотра судебных актов в четвертом квартале 2009 года направить в арбитражные суды округа и разместить в журнале «Экономические споры проблемы теории и практики».

Информационно-аналитический отдел

Арбитражного суда Волго-Вятского округа.

Опубликовано: 18.02.2015 13:41 Обновлено: 18.02.2015 13:41